Концерты из музыки Иоганна Себастьяна Баха давно стали доброй традицией Лютеранской церкви Св. Екатерины на Васильевском острове.
Несмотря на монографичность концерта, его программа очень разнообразна – все произведения принадлежат к разным жанрам и имеют различную историю создания. Помимо сочинений, написанных Иоганном Себастьяном Бахом для органа, представлены также хорал «Иисус – всегдашняя мне радость» из Кантаты 147 «Уста и сердце, и дела и жизнь», впоследствии переложенный для органа по образцу «Шюблеровских» хоралов, а также Концерт соль мажор, написанный Антонио Вивальди для струнного оркестра, но переложенный для органа – на этот раз самим Бахом. Собственно органные работы Иоганна Себастьяна Баха представлены как хоральными обработками, так и свободными сочинениями. Из хоральных обработок можно особо отметить «На реках вавилонских», написанную, по легенде, в угоду северогерманскому композитору Иоганну Адаму Райнкену, которого на старости лет посетил в Гамбурге ещё довольно молодой Иоганн Себастьян Бах. Райнкен очень ценил свою собственную обработку на этот хорал, и ему было приятно внимание к нему: «Я думал, это искусство мертво теперь, но оно живо в Вас» – сказал гостю растроганный коллега.
Свободные органные сочинения – это Фантазия и фуга соль минор, Пассакалья до минор и Соната № 6, соль мажор. Первые два сочинения представляют собой типичные для свободных сочинений Баха двухчастные циклы (в Пассакалии автор выделил также раздел «Тема фугатум») и отмечены ярко выраженным драматическим аффектом. Это одни из наиболее исполняемых сочинений композитора. Так, Пассакалия звучит как минимум в двух лентах киностудии «Ленфильм» («Антон Иванович сердится», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона. Сокровища Агры»), и полностью соответствует стереотипу органной музыки, сложившемуся в советской культуре. Правда, при внимательном рассмотрении это сочинение нельзя назвать типичным для органной литературы – являясь остинатной формой (вариациями на гипнотически повторяющийся в басу мотив), она содержит много элементов, отсылающих более к клавирной технике, и, вероятно, изначально была написана для педального клавесина. Сочинённая совсем юным Бахом на тему, заимствованную из Мессы первого тона французского композитора Андре Резона, она, несомненно, была вдохновлена и в целом повторяет по структуре Пассакалию до минор Дитриха Букстехуде, старшего предшественника Баха. Заимствуя и тему, и форму, начинающий композитор, тем не менее, создаёт принципиально новую художественную сущность, не сводящуюся к сущности входящих в неё элементов.
Фуга соль минор из цикла Фантазия и фуга BWV 542, по мнению некоторых исследователей (А. Швейцер), отсылает к уже упоминавшемуся Иоганну Адаму Райнкену: похожая тема использована в клавирном сборнике Райнкена «Hortus Musicus» («Музыкальные цветы»), однако сейчас принято считать, что источником этой темы является старинная датская народная песня. По легенде, эта фуга также была продемонстрирована Бахом Райнкену во время визита 1720-го года, однако автор возвращался к её редактированию на протяжении всех оставшихся тридцати лет своей жизни, так, видимо, и не придя к варианту, который бы его полностью удовлетворил. Это одна из лучших и совершенных по форме органных фуг Баха, и она таит в себе немало загадок, в том числе и математического характера. Её тема, на редкость яркая запоминающаяся, по мнению музыковеда Александра Наумовича Должанского является одновременно и тональным планом всей фуги, а, может, и некоторых отдельных её разделов, что наделяет это сочинение чертами фрактала (фигуры, части которой подобны целому).
Шесть сонат для органа были найдены после смерти Баха среди рукописей, которые он приготовил к изданию. При очевидной педагогической направленности (дополнительно усовершенствоваться в игре уже и без того профессиональному исполнителю) некоторые исследователи (Борис Самуилович Казачков в работе «Чертог Шести») находят в этих сонатах немало библейской символики, в свете чего они предстают зашифрованным завещанием гения. Несмотря на наличие всего трёх голосов, шесть сонат для исполнения зачастую сложнее многих четырёхголосных сочинений. Все три голоса в музыкальной ткани являются равноценными, самостоятельно живут каждый своей насыщенной жизнью, и за всем этим исполнителю надлежит успевать проследить.
Автор текста: Константин Грешневиков